БИОГРАФИЯ И БАСНИ ИВАНА КРЫЛОВА

By Komarik Last updated Сен 5, 2016

Иван Крылов русский писатель, баснописец, академик. В 1809 — 43 создал более 200 басен, проникнутых демократическим духом, отличающихся сатирической остротой, ярким и метким языком. В них обличались общественные и человеческие пороки. Н. В. Гоголь назвал басни И. Крылова «…книгой мудрости самого народа».

Родился 2 февраля в Москве в семье бедного армейского капитана. Образование будущий баснописец получил скудное, но, обладая исключительными способностями, много читая с самого детства, настойчиво и упорно занимаясь самообразованием, стал одним из самых просвещенных людей своего времени.

После смерти отца семья осталась без всяких средств к существованию, и Крылову с десяти лет пришлось работать писцом в Тверском суде. Мать не сумела добиться пенсии после смерти мужа, и в 1782 было решено ехать в Петербург хлопотать о пенсии. В столице тоже ничего не удалось добиться, но для Крылова нашлось место канцеляриста в Казенной палате. К тому же Петербург открывал перед ним возможность заниматься литературным трудом. На протяжении 1786 — 1788 Крылов написал трагедии «Клеопатра» и «Филомела» и комедии «Бешеная семья», «Проказники».

Имя молодого драматурга вскоре приобретает известность в театральных и литературных кругах. В 1789 Крылов начал издавать сатирический журнал «Почта духов», продолжавший традиции русской сатирической журналистики. Из-за своего радикального направления журнал смог просуществовать только восемь месяцев, но Крылов не оставил намерения возобновить его. В 1792 он создал новый сатирический журнал «Зритель», сразу ставший популярным из-за злободневности своей тематики. В повести «Каиб» аллегорически представлен произвол и лживый либерализм тоталитарного режима, в котором читатель без труда узнавал современную ему Россию. Летом 1792 в типографии был произведен обыск, Крылов попал под надзор полиции, издание журнала пришлось прекратить.

В 1791 — 1801 Крылов отошел от журналистской деятельности. Ему удалось поступить на службу к князю С. Голицыну в качестве личного секретаря и учителя его детей. В 1809 вышла первая книга басен Крылова, в которых он выступал не только как моралист, но обличитель «сильных» мира сего, угнетающих народ. Именно басня стала тем жанром, в котором гений Крылова выразился необычайно широко. Девять книг, включающих более 200 басен, составляют басенное наследство Крылова.

1812 стал библиотекарем только что открывшейся Публичной библиотеки, где прослужил 30 лет, выйдя в отставку в 1841. Крылов не только оказался хорошим собирателем книг, число которых при нем сильно возросло, но он много работал по составлению библиографических указателей и славяно-русского словаря. 9 ноября (21 н.с.) 1844 в возрасте 75 лет Крылов скончался. Похоронен в Петербурге.

***

Всем известная басня “Кукушка и Петух” написана Крыловым по конкретному поводу. Ее публикация в сборнике сопровождалась иллюстрацией, где в карикатурном виде изображались писатели Ф. Булгарин и Н. Греч, до неприличия расхваливающие друг друга в печати. Сейчас об этом факте известно лишь специалистам, а житейское правило приняло отточенную формулировку человеческой мудрости и порядочности:

“За что же, не боясь греха,

Кукушка хвалит Петуха?

За то, что хвалит он Кукушку”

(“Кукушка и Петух»). Вот и решайте, хорошо это или плохо.

Но есть и другая сторона, ограничивающая преимущества аллегорического жанра, — многовариантность трактовки конкретного сюжета, его двойственность как в изображении, так и в восприятии.

Оказывается, даже очень конкретная на первый взгляд басня “Разборчивая невеста”, описывающая капризную красавицу, имеет второй, более глубокий смысл. По признанию самого Крылова, он здесь имел в виду самого себя. В известной басне “Квартет” был осмеян высший орган царской России — Государственный совет, учрежденный в 1810 г. и состоявший из четырех департаментов. Его члены никак не могли разместиться по отделам и без конца пересаживались из одного в другой.

Басню “Ворона и Лисица” не следует понимать только как восхваление хитрости, изворотливости и ума Лисицы, которая очень хорошо понимает, что сыр силой она отнять не сможет. Именно поэтому она решает выманить его у Вороны хитростью и говорит “так сладко, чуть дыша”. И Ворона, совсем не глупая птица, попадается на беззастенчивую лесть:

Голубушка, как хороша!

Ну, что за шейка, что за глазки!

Рассказывать, так, право, сказки!

Какие перушки! какой носок!

Лисица ловко и умело идет к цели: “И, верно, ангельский быть должен голосок!” Автор осуждает не только того, кто льстит, но и того, кто поддается лести, того, у кого “вскружилась голова” и “от радости в зобу дыханье сперло”. Лесть царит в обществе (“в сердце льстец всегда отыщет уголок”), и это — факт, но нельзя поддаваться лести, переоценивая свои силы (“ведь ты б у нас была царь-птица!”, то есть ты бы была орлом), как бы ни была приманчива эта лесть. Лисица сначала льстит вроде бы правдоподобно, но затем, говоря об ее “ангельском” голоске, она просто издевается над Вороной. Вспомним, что в русском языке глагол каркать употребляется не только в значении “издавать резкий, гортанный звук (о крике вороны)”, но и в переносном значении — “предсказывать неудачу, беду”. Развязку автор не комментирует: “Сыр выпал — с ним была плутовка такова”. Все знают, “что лесть гнусна, вредна”, об этом много говорится (“уж сколько раз твердили миру”), но люди до настоящего времени все равно попадаются в эту ловушку.

В басне “Ворона” рассказывается о Вороне в павлиньих перьях:

“от Ворон она отстала,

А к Павам (т.е. к павлинам) не пристала”

и сделалась “Ни Пава, ни Ворона”. Это словосочетание стало фразеологизмом и употребляется, когда говорят “о человеке, отошедшем от своей среды и не приставшем к другим”.

Именно Крылов “как гениальный человек инстинктивно угадал эстетические законы басни” и “создал русскую басню”, по замечанию Белинского. Что позволило критику сделать такой вывод? Самым знаменитым баснописцем тогда был И.И. Дмитриев, благословивший первые опыты начинающего Крылова. Известные баснописцы придерживались классицистской или сенти-менталистской традиции. Крылов же пошел своим путем, не вступая в различного рода дискуссии и полемику со своими современниками. Он освободил басню, с одной стороны, от слащавости и грубости, а с другой — от абстрактного морализаторства. В этом его историческая заслуга.

Басни Крылова изобилуют множеством конкретных деталей и любопытных наблюдений. Так, например, многие поэты описывали пение соловья, но никому не удавалось передать “тысячу ладов” таким ярким семантическим рядом (тут и глаголы и наречия), какой дан в басне Крылова “Осел и Соловей”, когда Соловей “являть свое искусство стал”:

Защелкал, засвистал

На тысячу ладов, тянул, переливался;

То нежно он ослабевал

И томной вдалеке свирелью отдавался,

То мелкой дробью вдруг по роще рассыпался.

Особенность Крылова в том, что он не поучает, а наблюдает за своими героями и выносит на суд читателя свои наблюдения. Возьмем для примера басню “Два мальчика” (1833), сейчас почти забытую, что обидно, так как она относится к разряду басен, формирующих моральный облик молодого человека (цикл “философия поведения”). Сюжет басни предельно прост: два мальчика бегут к дереву полакомиться каштанами, но дерево очень высокое, тогда один мальчик подсаживает другого, но тот, который оказывается на дереве, забывает про друга и ест каштаны один. Сюжет совсем не басенный, и если бы не мораль в конце, то можно было бы считать это повествование маленьким рассказиком в стихах из жизни детей, частным, единичным случаем. Мораль отделена от повествования и помещена в конце басни, переводя частный случай в разряд обобщений. Мораль не допускает двусмысленности, четко показывая, какую позицию занимает рассказчик. Кроме того, из морали читателю становится ясно, во-первых, что это реальный, но, к сожалению, не единичный случай (“Видал Федюш на свете я”) и, во-вторых, что относится это не только к детям, но и ко взрослым людям тоже:

Видал Федюш на свете я, —

Которым их друзья

Вскарабкаться наверх усердно помогали,

А после уж от них — скорлупки не видали!

Черная неблагодарность в данной басне всего лишь констатируется, но никак не осуждается, хотя совершенно ясно, на чьей стороне автор (бедный Сеня). Это вытекает из описания действий Феди, который, взобравшись на дерево, нашел там множество каштанов:

Каштанов там не только всех не съесть, —

Не перечесть!

Найдется чем и поживиться,

И с другом поделиться.

Но Федя принялся их есть один, забыв о друге:

“Вверху Федюша не дремал

За обе щёки сам каштаны убирал” (в черновом варианте)

или

“Принялся Федя за каштаны,

Набил и рот он и карманы” (в черновом варианте).

В окончательном варианте осталось:

“Федюша сам вверху каштаны убирал,

А другу с дерева бросал одни скорлупки”.

Сене пришлось приложить усилия, чтобы подсадить друга:

“Пыхтел, весь потом обливался

И Феде, наконец, вскарабкаться помог”.

В черновиках эти усилия описываются более подробно, чем в окончательном варианте. Видимо, Крылов хотел показать, что дело не в интенсивности этих усилий, а в самом желании помочь другу. Сеня ждал, что он будет вознагражден за свои усилия, но был обманут в своих ожиданиях:

Что ж! Сене от того прибыток вышел мал:

Он, бедный, на низу облизывал лишь губки;

Федюша сам вверху каштаны убирал,

А другу с дерева бросал одни скорлупки.

Таким образом, не осуждая ни одного, ни другого героя, Крылов показывает читателям, на чьей он стороне и кто из героев поступает плохо. Крылов — защитник общеобязательной морали, нравственный судья.

Своеобразие творчества баснописца в том, что автор-рассказ-чик всегда находится рядом со своими персонажами, но не над ними. Даже когда его герои делают явные глупости, автор впрямую не осуждает их, а лишь показывает нелепость их поведения. Но это не значит, что Крылов равно сочувствует всем своим героям. Его позиция социально окрашена. Он поддерживает простых людей, живущих в мире естественных ценностей, сочувствует своим героям, не идеализируя и не приукрашивая их, но не умиляется и не сюсюкает. Именно эта трезвость анализа делает баснописца учителем и наставником. Благ

одаря характерным деталям мы сразу же представляем себе крыловских героев: и капризную красавицу невесту (“Разборчивая невеста”), и смешного Тришку (“Тришкин кафтан”), и бедного Фоку (“Демьянова уха”), и других героев.

Структура басен разнообразна. Но мораль — необходимая составная часть басни, которую Крылов помещает либо в начале

“Случается не редко нам

И труд и мудрость видеть там,

Где стоит только догадаться

За дело просто взяться”

(“Ларчик”)

либо в конце басни

“Завистники, на что ни взглянут,

Подымут вечно лай;

А ты себе своей дорогою ступай:

Полают, да отстанут”

(“ Прохожие и Собаки«)

Чаще всего басня построена в форме диалога, где автор и герои говорят каждый своим собственным языком. Это было открытием баснописца, в котором ему помог предшествующий опыт драматурга. Драматургическая структура басен сделала их более живыми и яркими, передавая интонации непринужденного живого разговора.

“Кумушка, мне странно это:

Да работала ль ты в лето?” —

Говорит ей Муравей.

“До того ль, голубчик, было?

В мягких муравах у нас Песни, резвость всякой час,

Так, что голову вскружило”. —

“А, так ты…” — “Я без души Лето целое все пела”. —

“Ты все пела? это дело:

Так поди же, попляши!”

(“Стрекоза и Муравей«)

Бытовые детали как бы ненавязчиво подводят читателя к пониманию социального характера героя и за частным случаем позволяют увидеть систему общественных отношений. Так, например, в басне “Крестьянин и Смерть” бедственное положение крестьян в России легко угадывается по характеристике главного героя:

“Куда я беден, боже мой!

Нуждаюся во всем; к тому ж жена и дети”

А дальше идет знаменитая фраза: “А там подушное, боярщина, оброк …”, которая конкретно и точно переносит читателя в пореформенную Россию начала XIX в., когда крепостные крестьяне были задавлены многочисленными поборами.

“И выдался ль когда на свете

Хотя один мне радостный денек?” — вопрошает крестьянин.

Затем идет авторский текст:

“В таком унынии, на свой пеняя рок…

Зовет он Смерть…”

Лаконично, всего несколькими штрихами нарисована баснописцем невыносимо тяжелая крестьянская судьба. Крестьянин у Крылова в этой басне — не условное изображение, символизирующее старость, а социальный тип. Это типичный русский крепостной крестьянин, задавленный различными поборами. Не находя выхода, Крестьянин призывает Смерть, которая “явилась вмиг”. Конкретность изображения настолько велика, что именно с Крылова можно вести начало реалистического изображения действительности в русской литературе. Вот еще один пример из басни “Вороненок«‘.

“Уж брать, так брать,

А то и когти что марать!”

И далее мораль: “Что сходит с рук ворам, за то воришек бьют”.

Это изображение взяточничества вполне сопоставимо с гоголевским описанием из комедии “Ревизор” (действие 1, явление 4). Городничий (принимая шпагу, к квартальному):

“Что ты сделал с купцом Черняевым, а? Он тебе на мундир дал два аршина сукна, а ты стянул всю штуку. Смотри! Не по чину берешь!”

Уже с первых басенных сборников четко обозначается круг проблем, привлекавших внимание баснописца. Высмеиваются общечеловеческие недостатки и пороки, но способ их изображения и их проявления сразу же выявляют склад именно русского ума, русского характера. Именно народность басен позволила Крылову сделать космополитический басенный жанр едва ли не ведущим в русской литературе первой половины XIX в.